К обеду мы собрали вещи, забрали счёт из гостиницы (его оплатит Служба Безопасности) и отправились обратно. Цены, надо заметить, невысокие. В сутки, за два одноместных номера, с завтраком, брали всего двенадцать экю. Выйдя на улицу, столкнулись с одним из заместителей начальника охраны. Он посмотрел на нас и с плохо скрываемой иронией спросил:
— Уже уезжаете?
— А ты что, уже соскучился?
— Боже упаси! Только вот взрыв…
— А что с ним не так? — хмуро поинтересовался Шайя.
— Неужели не будете расследовать?
— Не наше это дело, — спокойно ответил Карим, забрасывая наши сумки в салон машины.
— Правильно, — кивнул парень и язвительно добавил, — на Базе, в кабинете, оно конечно спокойнее. Не стреляют и не взрывают. Девочки, из отдела логистики, под боком. Только как-же вы поедете-то? Без охраны, без конвоя… А вдруг, не дай бог, что-нибудь в дороге? Ведь и пострелять придётся!
Карим молча загрузил сумки и повернулся ко мне.
— Поехали?
— Давно пора, — кивнул я и пошёл к машине.
— Хех! — я повернулся и увидел, что наш коллега сломался пополам. Рядом с ним стоял алжирец и потирал кулак. Потом, он присел рядом с парнем и взял его двумя пальцами за горло.
— Ты не слишком много себе позволяешь, сынок? Тебе же ясно сказали — не наше дело, ваше дерьмо разгребать!
— Карим, — поморщился я. Не хватало ещё драку здесь устраивать. — Поехали, а?
Шайя оттолкнул мычащего собеседника и тот, с глухим стуком, ударился затылком в крыло нашей машины.
— Перестань машину ломать! Что за мода, — портить имущество Ордена, — я открыл дверь и, морщась от боли, взгромоздился на пассажирское сиденье.
— Ты в каком смысле?
— Во всех возможных, — отмахнулся я, вспомнив фразу Чамберса про «мясо».
— Нет, ну ты скажи, — мой друг поднялся и отряхнул штаны от невидимой пыли, — откуда такие берутся?
— Из мешка, не глядя, достают. На ощупь.
На выезде из Виго нас остановил патруль на двух джипах. Борт одного из них украшают свежие пулевые пробоины. Гонялись мальчики за кем-то. Военные проверили документы, бросили взгляд в салон машины и попрощались.
— Надеюсь, что на этом наши дела закончились? — зевнул Карим, когда пост, скрывшись в клубах пыли, остался позади.
— По-моему, они только начинаются, — ответил я. — Кофе будешь?
— Кофе? — переспросил он. — Наливай…
Ещё на борту, за несколько часов до высадки, Нардин-старший заметил, что ветер изменился. Вчера вечером дул южный, а утром его сменил северный. В нём не было солёного привкуса моря, но зато явственно чувствовался одурманивающий горный запах. Майкл Беннет, отвечая на вопрос Поля, лишь бессильно пожал плечами.
— Здешний ветер, сэр, как настроение у моей жены! Старушка, чёрт побери, добра, но предугадать её поведение невозможно!
— Скажи мне, Майкл, — ухмыльнулся Шайя, — а не по этой ли причине, ты проводишь большую часть жизни в море? Сидел бы дома, растил внуков…
— И слушал бредни моей старухи?! Да ты с ума сошёл, Карим!
— Что и требовалось доказать, — и алжирец довольно осклабился.
Яхта легла в дрейф, неподалёку от входа в бухту. Скоро должен был начаться прилив, но Майкл, судя по его виду, не торопился. Уже двадцать минут стоял рядом с рулевым и внимательно рассматривал берег в бинокль. Потом повернулся к матросу и что-то сказал на испанском. Два человека, из команды Катарины, спустили на воду надувную лодку, взяли оружие и собрались на берег.
— Знаете, господа, — пояснил Беннет, — иногда лучше не спешить. Я давно здесь не был и кто знает, какие зверюшки водятся в этих местах. Пусть парни проверят бухту. Полагаю, что это не будет лишним. Времена сейчас тяжёлые…
— Не бывает лёгких времен, — возразил Карим. — Но ты прав, — разведка нужна.
— Я пойду с ними, — сказал Поль.
— Обойдешься, — перебил его друг. — Где ты видел, чтобы командир группы в разведку ходил?
— Дядя Карим, а почему не я? — подал голос Никита.
— Мал ещё, — дернул бровью Шайя, — племянничек…
— Успокойтесь, парни! Чтобы прекратить спор, — ухмыльнулся шкипер, — последнее слово останется за мной. И оно будет таким: «никто из вас туда не пойдёт».
Нардин-старший попытался возразить, но Беннет сухо заметил: «Пока вы на борту моего судна, сэр, безопасность это моя забота…».
— Увы, но ничего не поделаешь, — развёл руки в сторону Карим, — спорить с «Первым после Бога», занятие изначально бесполезное.
— А иногда и опасное. Можно линька отведать, — довольно хмыкнул Майкл и проблема была исчерпана.
Вход в бухту выглядел не очень гостеприимно. Высокие серые скалы, с редкими пятнами растительности. На горизонте, над всем этим «великолепием», высился горный хребет. Горцы, живущие по ту сторону перевала, называли его «Арч-Корт», то есть «Чёрноголовый». Облачность, укрывавшая вершину хребта, начала понемногу рассеиваться и уже к полудню, сквозь разрывы облаков, показались остроконечные вершины. Голые, безлесые склоны, частокол скальных гребней и отвесные стены, падающие в бездонную темноту ущелий.
Спустя час, один из матросов вернулся на борт. По его словам, в бухте никого нет и за последние несколько месяцев не было. Майкл внимательно выслушал, кивнул и встал к штурвалу.
Бухта представляла из себя узкую, изогнутую полоску, похожую на бумеранг. По берегами высились скалы, и лишь в самом дальнем конце, виднелся треугольный пятачок земли, где можно было высадиться на сушу. По рассказам Майкла, здесь жил его знакомый, некогда променявший квартиру, в центре старого Лондона, на пустынную бухту западного побережья. Чуть выше границы прилива виднелась заброшенная хижина, сложенная из неотёсанных брёвен. Позади неё, метрах в пятидесяти, виднелся узкий проход между скал.